Хелена Тульвэ: Хоровая музыка XXI века
Хелена Тульве окончила Таллинскую музыкальную школу-десятилетку (преподаватель Ало Пылдмяэ) и Эстонскую музыкальную академию (профессор Эркки-Свена Тюйра). Выпускница Парижской консерватории (класс композиции Жак Шарпантье). С 2000 года работает на факультете композиции в Эстонской академии музыки и театра, а с 2015 года является художественным руководителем фестиваля «Дни эстонской музыки». С 2002 года — член Союза композиторов Эстонии.
С 19 по 26 ноября в Санкт-Петербурге проходил Международный семинар для молодых композиторов, на который приехали участники из 10 стран: Израиля, США, Швеции, Тайланда, России, Украины, Турции, Германии, Великобритании и Норвегии. Профессор семинара — композитор из Эстонии Хелена Тульве — дала интервью Хоровому порталу «Корифей».
ХОРОВАЯ МУЗЫКА XXI ВЕКА
— Хелена, расскажите, пожалуйста, как проходил семинар молодых композиторов. Лично мне трудно представить, как можно научить человека писать музыку. Как Вам это удаётся?
— Всю неделю во время семинара мы разбирали сочинения участников на индивидуальных занятиях. Они показывали свои работы, а я пыталась подсказать какие-то новые возможности для воплощения тех идей, которые уже есть в партитуре. Преподавание композиции — очень интуитивный процесс: необходимо настроиться с каждым студентом на его волну, проникнуть в его состояние, почувствовав, в чём он нуждается в данный момент. Для меня знакомство с новым человеком через его музыку — это интересный опыт. Во время этих встреч я и сама продолжаю учиться.
Помимо индивидуальных занятий и лекций у молодых композиторов была возможность поработать с камерным хором «Festino» и инструментальным ансамблем «МолОт-ансамбль», которые исполнили специально написанные для них произведения. Участвовать в репетициях своего произведения очень важно — это позволяет понять, что звучит хорошо, а какие моменты следует изменить.
Что касается академической музыки, написанной в наши дни, то бывает недостаточно мысленно представлять себе партитуру или просто сыграть её на фортепиано (иногда последнее бывает даже невозможно из-за новаторского подхода композитора к использованию звука). Музыкальная эстетика в наши дни часто очень отличается от классической, правила аранжировки и оркестровки для такого музыкального языка ещё не сформировались полностью. Динамику или баланс между партиями необходимо проверять в реальном звучании, которое представляет собой безграничную палитру разных красок. Я думаю, услышать свою музыку в живом звучании — это один из самых интересных и волнующих моментов в работе композитора.
— Должен ли композитор уметь петь, чтобы писать музыку для хора?
— Петь — это всегда хорошо. На мой взгляд, пение — это как средоточие музыки: все инструменты пытаются приблизиться к человеческому голосу; и когда говорят: «твой инструмент поёт» — это высшая похвала для музыканта. Например, в Парижской консерватории, где я училась, все инструменталисты в течение одного года обязательно посещают хор (григорианское пение или смешанный хор). Многие продолжали петь и дальше, но это уже по желанию. Для композитора это тоже полезный опыт, и не так важно, хорошо ли это получается или не очень — дело совсем не в этом. Иногда люди совсем не могут петь и это не страшно.
Мне кажется, что на самом деле важно прочувствовать фразу внутри своего тела, находиться в контакте со своим дыханием, которым поддерживается опыт пения.
— В настоящее время хоровые произведения всё больше приближаются к инструментальной музыке. Сохраняется ли какая-то особенность хорового письма или эта граница для композитора почти исчезла?
— Я не сторонник использования инструментальных приёмов в хоровой музыке, потому что хор — это нечто особое. Подобно оркестру, это коллектив, состоящий из многих людей, но в хоре у каждого исполнителя его инструмент находится внутри самого человека. Человеческий голос — это самый близкий, даже интимный инструмент. Голос в каком-то смысле — немного секретный инструмент, его не так легко контролировать. Здесь нет клавиатуры, всё подчиняется только слуху. К тому же певец не может слышать свой инструмент со стороны. Всё это требует большой концентрации. В этом плане пение — воплощение искренности, обратившись к нему, композитору трудно обмануть слушателя. Человеческий голос заставляет как исполнителя, так и слушателя обратиться к себе, своему внутреннему миру, и это очень важно, так как в наши дни, имея мнение обо всём, что происходит вокруг, мы плохо знаем самих себя.
В современной вокальной музыке встречаются инструментальные эффекты. Из-за повышенного интереса к тембру, как самостоятельному средству выражения, в XX веке происходила эмансипация ударных инструментов. Они вышли из состава оркестра и зазвучали самостоятельно, кроме того, композиторы начали использовать и другие инструменты в качестве ударных. И голос — не исключение: используются различные шумовые приёмы: шёпот, крик, свист и прочее. Всё это довольно интересно, и в моих хоровых сочинениях также можно встретить нетрадиционные эффекты (например, обертоновое пение). Но я стараюсь не фокусировать внимание на этих приёмах. Для меня главным в хоровой музыке всё же является слово. В тексте заложено всё: и форма произведения, и ритмическая структура, и гармонический план, и особые исполнительские приёмы, если они будут уместны. Но отправная точка — всегда текст и его содержание, все средства музыкального письма для меня должны работать в его пользу
— Где можно найти ноты Ваших произведений?
— Это совсем не трудно: у меня есть веб-сайт и страница на Facebook. Музыканты часто пишут мне, что хотели бы исполнить какое-то из моих сочинений, и я обычно просто посылаю им ноты. Но, к сожалению, не всем коллективам они по силам: это достаточно сложная музыка. В основном, её исполняют профессиональные коллективы — такие как Голландский камерный хор или Эстонский хор «Vox Clamantis». Некоторые инструментальные сочинения изданы в Edition Peters, их можно заказать на сайте издательства или купить в нотных магазинах. Недавно немецкая компания ECM записала 2 диска с моей музыкой.
— Вы пишите в основном на английском языке?
— Я пишу на самые разные тексты: на английском, французском, идише, ладино (язык сефардских евреев), на голландском и, конечно, на эстонском. Я люблю языки и, по возможности, использую оригинальные тексты. Писать музыку на иностранном языке, которым не владеешь, — очень опасно, потому что каждый язык обладает своей музыкой слов. Для того чтобы создать какое-то сочинение, необходимо почувствовать этот колорит языка.
— У вас очень хороший русский язык. Вы не планировали написать произведение для хора на русском языке?
— Это возможно, просто ещё не выпало случая. Если мне понравится какой-то текст, и русский будет языком оригинала, то почему бы и нет.
16 декабря 2017 года
|
Материал хорового портала Санкт-Петербурга «Корифей» |
|---|